Одесса глазами «чужих»
Город – это «свалка страхов», утверждает Зигмунт Бауман, известный британский социолог, исследователь современного общества. Один из главных – страх перед неизвестным, он находит выход через категорию «чужаков», в нашем случае – тех, кто приехал неизвестно откуда и неизвестно что несет с собой. Одна из групп, которая выступает в образе «чужака», в современном одесском публицистическом дискурсе, особенно в интернете, – именно «понаехавшие». Исследование Татьяны Тхоржевской «Путь к городу: советская Одесса глазами «понаехавших»» – попытка предоставить им слово. Автор опросила людей, переехавших в Одессу в период от 1930-х и до 1980-х, и вот что выяснилось.
Яркий город и легкая работа
В 1930-х причина переселения в Одессу часто была простой: голод гнал людей из сел, рассказывает этнолог. Переселенцы 1940-х называют еще один мотив – легкая работа в городе; в 1950-е – 1960-е – возможность учиться и «увидеть другой мир».
На основе собранного пока материала еще нельзя ответить на вопрос, каким в целом был образ Одессы для приезжих. Но есть некоторые общие черты. Во-первых, это море. Кроме того, уже у приезжих в 1960-е – 1970-е есть образ места, где всегда бурная торговля. И с этого же времени – представление об Одессе как ярком городе, где жизнь не такая рутинная, как везде. Таким образом, речь идет о месте больших возможностей. Такое представление характерно для людей, которые приезжали из сел.
С другой стороны, люди, которые приехали из других городов (Новосибирск, Севастополь) воспринимали Одессу иначе, считали, что переезд сюда влечет для них снижение социального статуса. Общим для этих двух групп, пожалуй, было только положительное отношение к морю.
Представления у людей были такие, что сейчас нам, наверное, было бы странно видеть в них позитив. Например, муж и жена, приехавшие в Одессу в 1950-х, устроились работать: он – дворником, она – уборщицей в учреждении. Им очень нравилось, что работать приходится лишь несколько часов в день, — а то, что приходить на работу необходимо к 4 утра, их нисколько не смущало. Эти люди активно пользовались появившимся свободным временем, погружаясь в культурную жизнь, ходили в театры, кино и музеи.
100 лет великого одесского переселения
За последние лет 100 состав населения города менялся много раз, поэтому сегодня «одесситы» — в основном и есть «понаехавшие». Одесситы бежали от революции 1917 года и ее последствий; в 1920-е в город приезжали рабочие и партийно-руководящие кадры из России и других частей бывшей империи; в конце 1920-х – начале 1930-х (да и в 1945 – 1949) в город приходили, часто именно пешком, люди из голодающих сел. В 1940-е – война: эвакуация тысяч людей вглубь СССР, уничтожение местных жителей (прежде всего евреев) нацистами, возвращение людей из эвакуации, плюс приезд множества военных, гражданских специалистов для восстановления хозяйства из городов СССР и крестьян – из сел.
И уже после всего этого великого переселения количество людей в Одессе почти удвоилось в 1950-е – 1970-е. В то же время, с 1970-х началась активная эмиграция евреев из СССР (Одесса, конечно, не была исключением) в Израиль и США, которая замедлилась уже в 2000-х. Вообще представителей общин, когда-то основных в Одессе — греческой, еврейской, итальянской, немецкой, польской, — стало меньше в разы.
Поэтому в наши дни встретить человека, у которого 3 или 5 поколений семьи жили здесь, можно довольно редко.
За счет кого Одесса росла
Роль «понаехавших» в росте и развитии города огромна. Урбанизация – глобальный процесс, который происходил во всем мире на протяжении ХХ века. И Одесса не была исключением. Перепись 1959 года дает нам цифру 657 тысяч человек, а перепись 1989 – 1 млн 115 тысяч. Рост городов в этот период – факт широко известный.
В период 30 – 50-х гг. приезжающие в город часто пополняли ряды рабочих заводов и фабрик. Пользовалась спросом профессия дворника – им давали квартиры.
Начиная с 1960-х годов масса людей ехала учиться, они поступали в университет (он в те годы был один), в различные институты, в техникумы и училища. Кто-то остался на заводе на всю жизнь, кто-то изменил жизнь с помощью военной службы. Те, кто получил образование и остался в городе, действительно работают в самых разных сферах, — в том числе в образовании, в медицине, в творческих профессиях.
Кто доволен переездом в Одессу
Самый старший из героев исследования (его уже нет в живых, о его жизни рассказывала дочь) пришел в Одессу в 1934 году, из Одесской области, пешком, спасаясь от голода. Здесь он нашел возможность зарабатывать. Город оправдал его ожидания – он выжил. В начале 1950-х люди ехали за «легкой работой» и получали ее. Позже, в 1960-е – 1970-е, люди, оставшиеся в городе, испытывали гордость от самого этого факта. Конечно, имеет место недовольство какими-то аспектами сегодняшней жизни. Однако никто не сказал, что хотел бы вернуться назад. Люди, приехавшие из других городов, действительно, оценивали город по-разному.
Были те, кто воспринимал свой переезд сюда как некое стечение обстоятельств, которому не могли противостоять. Им не подходили бытовые условия, или не нравились местные жители, или даже особенности местного говора. Тем не менее, никто из них не уехал обратно. У людей, приехавших из сел и небольших поселков, подобного недовольства вообще не встречалось.
О «коренных» и бабушках в селе
Для приехавших из сел и небольших поселков переезд воспринимался как престижный поступок. Это, собственно, общее место в процессе освоения городского пространства, и приехавшие в Одессу из сел не отличались от приехавших в другие города. Кто-то воспринимал себя как «одессита», кто-то, наоборот, отделял себя от «коренных». Однако следующее поколение уже идентифицировало себя одесситами. Наличие «бабушки в деревне» было весьма частым явлением и совершенно не мешало ощущать себя «одесситом» или «одесситкой» и этим гордиться.
Если вернуться к цифрам, которые показывают прирост населения в Одессе за 30 лет почти на полмиллиона, то получится, что у каждого «коренного» имеется хоть одна бабушка родом из «Большой Булдынки».
Одесская/Советская идентичность
Городская идентичность формировалась параллельно с советской. Об этом говорят, например, фотографии в семейных альбомах. Это фото на фоне Оперного, на фоне моря и фото с советских демонстраций в честь 1 мая и 7 ноября. Советские ритуалы создавали атмосферу праздника и формировали идентичность. Причем даже в том случае, если человек не слишком вникал в суть подобных ритуалов.
Татьяна Тхоржевская рассказывает, что одесситам действительно присуще некоторое высокомерие по отношению к приезжим:
«Человек, который что-то «начал раньше» — приехал в город, пришел работать, — часто относится к тем, кто сделал это позже, с некоторой долей снисходительности. Это не новость. Лично меня искренне забавляют люди, которые кичатся своим «коренным» происхождением, полагая, что имеют монополию на некий «культурный код» города. В самом этом понятии «коренной» мне видится какой-то дремучий феодализм, который весьма смешон в сегодняшней глобальной культуре. Я живу в Одессе всю жизнь, сюда приехали мои родители, которые, кстати, были моими первыми информантами. От них я не слышала никогда никакого пренебрежения к тем, кто приехал позже.
Точного ответа на вопрос «сколько надо здесь прожить, чтобы считать себя одесситом?», не существует, это зависит от характера каждого человека. Я считаю, что проявлять неуважение к человеку исходя из того, местный он или нет, так же нехорошо и неправильно, как проводить дискриминацию по любым другим признакам – гендерным, расовым, и так далее».
