09 марта 2017

Как это работает: Фронтмен metal группы

Фронтмен одесской группы Septa, обладательницы лучшего metal альбома года по версии ежегодной премии The Best Ukrainian Metal Act 2016 Евгений Тымчик – о не связанных с музыкой вещах, которые необходимо знать музыканту. WldwXlHy7ZU

О хобби

Группа Septa – мой основной проект, он занимает больше всего времени и на него брошено больше всего финансовых мощностей. Группа возникла в августе 2010 года, начинали с моим одноклассником – еще в школе мечтали о том, чтобы как-то реализоваться в музыке, но добрались до этого уже после окончания институтов. Потому что стало ясно: чтобы заниматься музыкой, нужно много зарабатывать. Это весьма дорогостоящее хобби. А собственно музыкой зарабатывать практически невозможно. Есть примеры групп на самообеспечении, которые существуют только на гонорары от выступлений и роялти от продаж, в их числе даже пара украинских, например Jinjer. В очень редких случаях группы без лейбла могут обеспечивать себя и запись альбомов.

О начале

В 2013 году вышел наш первый альбом, который был очень положительно встречен на Западе – в Соединенных Штатах, Великобритании, Исландии, Канаде, Австралии – и весьма сдержанно в Украине. Потом вышел второй альбом, и получилось наоборот – он был хорошо воспринят в Украине и чуть хуже на Западе. После этого мы стали активно выступать и с 2014 года даем где-то 15-17 концертов в год. Для локальной группы это хороший показатель, но выступаем мы пока только в Украине.

Еще до Майдана мы собирались выступать в России, уже были назначены даты концертов, но туда поехать сначала было неуместно, а теперь еще и сложно. У нас есть планы на выезды в ближайшие европейские страны, но пока это не особо целесообразно. Покататься по городам и сопутствующее поиграть музыку – это да, а организовать реальный тур – это сложно и дорого.

О выступлении

На нашем самом первом выступлении мы должны были греть московскую группу в «Копирайте». Но то ли им нужно было срочно уезжать, то еще что, но так получилось, что они выступали первые, а потом мы. Так что мы были хедлайнерами своего первого концерта. Мы тогда еще совсем зеленые были, неотесанные и не очень уверенные в себе и в своей музыке.

О стратегии

Сейчас у нас три альбома, в прошлом году вышел третий и пока самый успешный. Он очень хорошо продался на цифровых платформах, получил награду “Альбом года” на The Best Ukrainian Metal Act 2016, попал в массу списков лучших альбомов года в украинских, европейских и американских изданиях.

Никто не проснулся в одночасье популярным, это был процесс, который длился год. Мы начали записывать альбом летом 2015 года, а в январе выпустили первый клип. С этого началась маркетинговая компания по продвижению альбома, это была спланированная стратегия, которой занимался лично. Клип, выпуск трех синглов, бисайды – треки, которые не входят в основной альбом, выпуск по синглу, потом еще один клип и в финале сам альбом. Работа была проделана большая, все по законам маркетинга.

О необходимом

У университета Беркли есть онлайн-курс по музыкальному продюсированию и музыкальному маркетингу. Это если подходить к вопросу с академической точки зрения. Есть опыт существующих групп, который можно перенимать. Мы начали играть, когда интернет с точки зрения дистрибуции музыки уже был достаточно развит, но при этом разные технологии продвижения только начали осваивать сферу музыки. Я это все пробовал, разбирался – у меня есть опыт работы в рекламе и веб-разработках. Но здесь очень много нюансов. Все эти вещи редко связаны с музыкой. Но молодым музыкантам приходится это осваивать.

О продюсерах

Над первым и вторым альбомом работал продюсер-американец Мэтт Бэйлис. Один из альбомов, продюсированных им, получил Грэмми. Как мы на него вышли? Я ему написал на почту, скинул демо-записи. И все. Альбомы мы записывали в Одессе, на разных студиях. Раньше их было больше, сейчас осталась одна-две. И если говорить честно, у нас записывают не очень хорошо, в Одессе нет основательных звукорежиссеров, которые бы подходили к процессу с желанием получить максимально качественный результат. Поэтому сейчас мы записываемся в Киеве у музыкального продюсера и режиссера Сергея Любинского, который известен по работе с The Hardkiss, Воплями Видоплясова, Stoned Jesus. И результат кардинально отличается.

О текстах

Тексты песен пишу я, мне даже странно думать, что можно по-другому. Нас в группе четверо, все на классических позициях. Все музыканты Septa заняты на основной работе, мы не имеем иллюзий на тему того, что в жизни можно заниматься только лишь музыкой. Классического музыкального образования тоже ни у кого нет, даже музыкальной школы или кружков.

Почему все тексты только на английском? Мы все слушаем англоязычную музыку. И когда начинаешь делать музыку сам, ты ориентируешься на то, что любишь, и что тебя вдохновляет. Построение фраз очень зависит от языка исполнения, и если исполнять не на английском, получается диссонанс – результат не тот. Русский язык, например, требует какой-то поэзии в нем, а я не люблю любительскую неумелую поэзию. Поэтому мне кажется, что я не могу на русском выразить то, что хочу, это превратится в какие-то потуги создать стишки. На английском проще, он менее рифмованный, но более ритмичный. Для рока на нем писать легче.

О финансах

Как продался последний альбом, я пока не могу сказать, на диджитал-площадках продажи приходят с каким-то лагом, задержкой в три месяца. Сейчас я вижу, как продавался альбом на старте, в ноябре. И больше чем на тысячу долларов он продался. Покрывает ли это какие-то затраты? Едва. Потратили мы минимум в пять раз больше – запись, съемка клипов. Это я еще не считаю косвенные затраты – репетиции, новые струны и так далее.

О клипах

Раньше мы снимали клипы, потому что все снимают клипы. Лишь бы были. А на самом деле клип должен сниматься для увеличения продаж. Чтобы потом можно было оценить его успешность и целесообразность, имея реальный поток продаж и составляя реальные бизнес-планы. Всего у нас шесть клипов.

Мы часто сотрудничаем с режиссером Олегом Rooz из Днепропетровска, который известен тем, что снимал клипы для Enter Shikari. Но постоянно работать с одним режиссером – это замыкать себя в визуально-художественные рамки. Сейчас мы работаем над следующим клипом, он будет социальной направленности. Вообще весь альбом посвящен теме бытового насилия, тому, что в нашем обществе считается постыдным. Об этом не говорят, и это неправильно. Чем больше мы станем об этом говорить, тем больше людей поймут, насколько это дико и достойно осуждения.

О радио

Мы были в ротации на радио «Европа+», сейчас несколько песен можно услышать на Radio ROKS. С этим связана странная история – с одной стороны, мы очень рады, что мы есть на радио. Но с другой стороны, меня удивляет, что со мной никто не связывался. О том, что наши песни крутят по FM-волнам, я узнавал от друзей. Это проекция отношения к локальным музыкантам: мол, мы взяли их в ротацию и сделали им одолжение. Но мне кажется, это неправильно.

О пороге

У нас значительно увеличилась аудитория на концертах, стало очень много девушек. Возможно, даже больше половины. Мне кажется, есть просто какой-то порог вхождения в популярность, когда женская фан-база обращает на тебя внимание. Я не знаю, что именно мы сделали, но эта закономерность есть.

Об одесситах

В Одессе мало людей ходят на концерты. Нас в родном городе никогда особо не жаловали и я уже устал надеяться. Чаще раза в год играть в Одессе нет смысла, здесь приходит меньше людей, чем в любом другом городе. Даже в Николаеве нас встречали лучше. И это не только наша проблема, в Одессе мало людей приходит на концерты вообще. Не понятно, почему так. Раньше говорили, что это потому что нет клубов. Теперь они есть. Никто не приезжает? Неправда, приезжают, есть, на что пойти. Но не ходят на дешевые и на дорогие тоже. Я не знаю, как описать эту проблему. Мы чаще всего сейчас выступаем в Киеве, в мае у нас будет наконец-то сольный концерт.

О концертах

Сейчас мы скорее принимаем предложения выступить, чем сами обращаемся к организаторам. У нас появился ценник за выступление, концертом всегда все довольны, организаторы добровольно и радостно расстаются с гонорарами. Дешевле мы просто уже не можем позволить себе выступать, у нас уже есть какая-то статусность. Мы за нормальную практику – организатор получает деньги за концерт и музыкант должен их получать. А раньше у нас не было гонорара, была компенсация проезд-проживание-питание. Гонорар даже сейчас не компенсирует наши затраты. Одно-два выступления – это новые струны, палочки, медиаторы и так далее. И все это выливается в настоящие деньги. А еще пару лет назад был тренд вообще не платить украинским группам за выступление, мол, они и так должны быть счастливы. Была даже дикая практика выкупа билетов – артист должен был сам выкупить часть билетов на свой концерт.

Мы очень мало требуем на сцене, разве что розетки. Бытовых требований у нас реально нет. Я знаю, кто-то просит бутылку виски, например. Мы пока не доросли до этого, но, может когда-нибудь включим бутылку Егермейстера.

О формуле

Вместо секс-наркотики-рок-н-ролл сейчас, как я считаю, тоже есть формула, но другая. Первое – это гарь, то есть дикий угар. Второе – деньги, потому что не ассоциировать занятия музыкой с деньгами невозможно. А третье сложно сформулировать. Вот с чем у меня музыка ассоциируется: я выступаю на сцене и в какой-то момент я не слышу своего голоса, а выхватываю голос толпы, люди подпевают. И когда я это чувствую, вот этот момент – я не знаю, как его назвать, может массовое небезразличие. Но это очень важно.

Комментарии