Организатор фестиваля квир-культуры «Одесса Прайд 2015» и волонтер ЛГБТ- сообщества Одессы Анна Леонова: о наборе стереотипов, противодействии церквей, «лечении» гомосексуальности и реакции одесситов на держащихся за руки парней.
О фестивале
Я представляю организационный комитет фестиваля квир-культуры «Одесса Прайд 2015» (квир от англ. queer — “иной” – модель поведения, не соответствующая традиционной). Мы запланировали фестиваль на три дня – 14, 15, 16 августа. Фестиваль включает целый ряд мероприятий – дискуссионные площадки, фотовыставки, кинопоказы, и правозащитную уличную акцию. Она назначена на 9:30 утра 15 августа. Нужно различать парад и марш. Парад может быть в странах, где решены вопросы законодательные. Собирается сообщество и проводит радостное карнавальное шествие, подчеркивая, что все замечательно и всем весело. Для стран восточной Европы, Италии и Испании больше характерны марши. Слово «прайд» обозначает гордость, но почему-то все говорят про львиную стаю. Прайд-дни – это дни гордости, возможность заявить о правах, о дискриминирующей ситуации.Об уместности
Никогда ситуация, которая требует социального переосмысления ценностей, не будет уместна. Общество не скажет – о, сейчас как раз самое время! Всегда будут говорить, что лучше бы вы занялись бабушками, вывозом мусора или проблемами людей с ограниченными возможностями. И еще точка зрения: в стране АТО, а вы тут фестивали устраиваете. У нас в Одессе за полгода прошло более двухсот фестивалей. И когда говорят, что эти фестивали нормальные, а ваш неуместен, то это политика двойных стандартов. У нас заявлено порядка 120-ти человек, еще мы ждем поддерживающих нас одесситов. Все будут в обычной гражданской одежде, с лозунгами, требованиями и обращениями к власти. Наша задача – провести правозащитную акцию, а не шокировать общественность. Мы не будем устраивать провокаций. Нам говорят: «Вы будете бегать по Дерибасовской в перьях!». Но я в жизни никогда в перьях не хожу! По статистике, представители ЛГБТ – это примерно 7% населения, в каждом городе по-разному. Так как Одесса является вторым по величине центром проживания ЛГБТ-сообщества, то для Одессы нормальная цифра – это 10%. И вы часто видите людей вокруг, которые в перьях и боа?
О требовании
Требование к местной власти очень простое. Мы хотим от обладминистрации согласования создания Координационного совета по мониторингу и рассмотрению вопросов, лежащих в плоскости СОГИ (сексуальная ориентация и гендерная идентичность). У нас отсутствует любая мониторинговая система фиксации случаев дискриминации. «Вас дискриминируют? А в чем и где?». Термин «гомосексуальность» у нас ни в одном нормативном документе ни Уголовного, ни Административного кодекса не фигурирует. Его нет. На наш взгляд, Координационный совет – это вполне адекватный вменяемый инструмент взаимодействия обладминистрации и общественности. У них много Координационных советов – по противодействию ВИЧ, туберкулезу и детской беспризорности, по застройке города, туризму и еще чего-то. Для нас тоже важно иметь возможность оперативно решать возникающие проблемы. С людьми надо работать, проводить тренинги, информационные занятия, встречи. Но мы не можем просто прийти и сказать: «Давайте, мы вам все расскажем!».Об организации
Организационный комитет – это инициативная группа, а не общественная организация. У меня есть основная работа в Национальной академии наук Украины, и есть волонтерское движение, связанное с ЛГБТ-сообществом Одессы. Я координирую комьюнити-центр – то есть центр взаимодействия. Позиция координатора скорее хозяйственная, нежели руководящая. За два года работы мы провели в Одессе несколько акций: 17 мая (Международный день борьбы с гомофобией) в прошлом и этом году, снимали видеоролики; в день Конституции в Горсаду мы проводили акцию «Единая страна – единые законы для всех». В прошлом году у нас возникла идея создания ЛГБТ-хора. Сначала было всего трое желающих, а к февралю мы собрали команду из семи человек и неожиданно нас пригласили в Германию на фестиваль ЛГБТ-хоров Южнобаварских земель. Наши ребята ездили туда в начале лета, безумно влюбили в себя всех немцев. Это был резонансный момент, поскольку в таком движении Восточная Европа вообще не была представлена. Еще мы получили приглашение принять участие во всемирном съезде ЛГБТ-хоров в 2017 году. Кроме того, мы создали социальный театр, и уже сделали постановку.О гендере
Когда мы только открывались, у нас процентов 90 представлял ЛБ-сектор, то есть лесбиянки, бисексуальные женщины и феминистки. Могу даже объяснить, почему: до этого в городе были площадки исключительно для ребят, с геями как целевой аудиторией. Девушки чувствовали отчужденность. И когда у нас появилась площадка, она мгновенно заполнилась девушками. На данный момент соотношение примерно такое: 40% девушек, 37% – ребят, а остальные – это поддерживающие нас правозащитники или гетеросексуальные друзья. Каждую неделю у нас проходят вечера настольной игры, мы смотрим кино.
О толерантности
На мой взгляд, Одесса – один из самых толерантных городов Украины. Население более мягко и открыто относится к ЛГБТ, чем в Киеве, например. На вопросы толерантности вообще очень влияет степень защищенности людей и их благосостояние. Потому как если в этой сфере все плохо, то обязательно начинается поиск виноватых, кого угодно – евреев, цыган или геев.Об угрозах
Угрозы могут быть либо целенаправленно против какой-то конкретной группы, либо общие по отношению к геям и лесбиянкам. Люди верят, что они не дадут сдачу. У нас все группы в социальных сетях открыты, все адреса и время мероприятий известны, и в случае неприятных стычек с местным населением, мы даем сдачу. Не физически: мы вызываем милицию, пишем заявления и так далее. Я часто повторяю, что если мы сами не начнем отстаивать свои права, ничего не изменится. Район у нас такой себе, и, разумеется, все соседи знали, кто мы. Ну, ничего, уже все нормально. И у меня есть бита.О праве
Отсутствие нормативной базы, регулирующей такие вещи, как совместное проживание, совместное владение имуществом, приводит к тому, что люди годами живут вместе, но никаким образом разрешить имущественно-правовые вопросы не могут. И в ЖЕКе непременно будет: «А кто это вам? А зачем, а почему?». И начинаются нездоровые шутки. Была ситуация: ребята лет 15 проживали вместе, совместно купили квартиру, все было замечательно. Но один из них неожиданно попадает в больницу, в реанимацию. В это время приезжает его племянник, получает подтверждение, что он ближайший родственник попавшего в больницу, и теперь представляет его интересы, и попросту выселяет второго из квартиры. При трудоустройстве дискриминации нет, точнее, есть какие-то частные случаи, но нет тенденции. В прошлом году удалось получить разъяснение от Верховного суда Украины, что в новом Трудовом кодексе в графе «по каким признакам нельзя дискриминировать», под «и т.д.» скрывается, в частности, и гомосексуальность.Об усыновлении
Усыновление не запрещено, потому что, опять же, законодательство это не регулирует, но усыновление предполагает согласие попечительского совета. Плюс ворох документов. Однополая пара не может усыновить ребенка, поскольку с точки зрения закона однополых пар попросту нет. То есть речь может идти только об одном человеке, который в этот момент находится в гомосексуальных отношениях. И, соответственно, ребенок не будет отдан на усыновление. Потому что к таким вопросам подключаются церкви, разнообразные общественники, и все они кричат, что ребенку лучше остаться в детском доме.О церквях
Сейчас идет работа по 41-ой статьи конституции, которая включает в себя весь комплекс вопросов защиты чести и достоинства человека и отсутствию дискриминации. Представители ЛГБТ сообщества, совместно с Amnesty International и Коалицией по недискриминации, работали над этим проектом. Туда же были включены другие группы и эксперты от министерств. Мы работали там в течение почти всего года, везде в качестве недискриминируемых групп были включены группы гомосексуальных, бисексуальных и трансгендерных людей. Везде все это было прописано, везде стояла пометка экспертов, что это соответствует нормам закона и европейским нормативным актам. Но в тот момент, когда документ должен был быть передан конкретно на рассмотрение в министерство, все упоминания про ЛГБТ исчезли. И на вопросы «почему?», получаем ответ: Совет церквей был против. И это все убрали, потому что Совет церквей, видимо, считает, что дискриминировать по сексуальным предпочтениям можно. Это не здравая позиция. И очень странно, что у нас светское государство, но при этом могут меняться законодательные нормативы только из-за мнения церквей. И если всю эту ситуацию упустить сейчас, то через год будет поздно. А через два мы скатимся до ситуации как в России.О стереотипах
К нам на встречи иногда приходят представители властей, и говорят – «А где геи?» Я говорю – “Вот, сидят перед вами”. И начинается – «Да что вы мне тут говорите, они же другие!». Но какие другие? Согласно стереотипам, все геи – стилисты или просто очень стильные. Ну и про перья нельзя забывать. У нас был забавный случай, когда мы снимали помещение на Коблевской, 40 – как раз напротив офиса Правого сектора. Мы три месяца с ними сосуществовали, все было нормально, никаких стычек не было. На 8 марта мы ожидали большую группу гостей, нам срочно нужно было решать вопрос с посадочными местами, и мы купили поддоны, которые нужно было зачищать и красить – все, разумеется, на улице. Ребята из ПС привыкли, что у нас в офисе в основном девушки. Но тут нужна была суровая физическая сила и подошли наши ребята – высокие, бородатые, некоторые в камуфляже. Кто-то работал с рубанком, кто-то шлифовал. И когда все стояли на перекуре, к нам подбежали из ПС – мол, на вас кто-то нападает? Мы говорим, что нет, это все наши ребята. «Это ваши?!». Часто правозащитники не хотят обсуждать тему ЛГБТ, потому что как-то “не кошерно”, и всегда начинают свою речь словами «У меня тоже есть друг гей, но…». И дальше про друга, который считает, что его права не нарушаются и все замечательно. И эту фразу мне говорят практически все. То ли у них на всех один друг гей, то ли это какая-то секретная группа геев.Об аутинге
Наиболее агрессивную и гомофобную политику ведут либо скрытые гомосексуалисты, либо люди, которые в какой-то момент подавили что-то в себе и изменили свою жизнь. Но принудительный аутинг – не совсем конструктивный подход. Как бы человек не старался испортить жизнь мне или моим знакомым, портить жизнь ему – это не совсем правильно. Но как инструмент он действующий: например, почему в Штатах удалось сделать такой рывок? Потому что политики в какой-то момент перестали об этом говорить.
О каминг-ауте
«Почему у вас такая потребность говорить о том, что вы геи? Ну и геи так геи, ходите себе молча», – такое мы тоже часто слышим. Предположим, ты приходишь на работу, начинаются беседы – кто ты, что ты, с кем встречаешься. Если нет пары, то начинают предлагать с кем-то познакомить. И если человек не хочет о себе говорить, то он или придумывает какие-то истории о воображаемом партнере, и, тем самым, находится в постоянном стрессе, или жестко заявляет, что ему вообще никто не нужен. Каминг-аут – это вопрос внутренний, каждый сам для себя решает, делать это или нет. Естественно, вопрос в том, как это воспримут самые близкие люди, не будут ли они разочарованы.О «лечении»
Депатологизация гомосексуальности как заболевания произведена еще в 1993 году, но до сих пор какие-то медики говорят, что гомосексуальность можно вылечить. А еще хуже, если утверждают, что они это лечат. В Одессе не знаю, но во Львове такое было. Минздрав обязан пресекать любые попытки даже заявления такой откровенной ахинеи. Это все равно, что эпилепсию лечить закапыванием в землю: мол, в Средневековье это было достаточно популярно.О ролике
В интернете популярны видеоролики, снятые в Москве и Киеве, о том, как люди реагируют на двух ребят, которые держатся за руки. Мы тоже провели такой эксперимент, причем 2 августа, в День ВДВ. Смонтировать удачные кадры у нас пока не получилось, но материал мы отсняли. И поняли, что проиграли эту битву, поскольку даже котенок под деревом привлекал больше внимания окружающих, чем наши ребята. Мы разработали целую систему безопасности, “шифровались”, но никому это не понадобилось. Да, были бабушки, которые оборачивались. Прошла мама с ребенком и ребенок спросил, почему дяди обнимаются. Мама ответила: «Потому что они друг друга любят». Это было очень трогательно. Когда, в конце концов, ребята сели на скамейку в Горсаду и стали вести себя провокационно – не целовались, но обнимались и один лежал головой на коленях у другого – на другой конец скамейки подсела бабушка с внуками и стала рассказывать, что туристический сезон в Одессе удался и все замечательно. И мы поняли, что можно идти домой. Если бы не ситуация, которая возникла из-за раздувания скандала, в том числе из-за откровенной дезинформации, что прайд проводит то ли швейцарская компания, то ли сепаратисты под личным руководством Путина, все было бы отлично.
