25 апреля 2019

Клумба из шины и огромный балкон как символы украинских городов

Если выбрать произвольную точку в любом украинском спальнике, закрыть глаза, покрутиться, а затем пойти в случайном направлении, вы гарантированно попадете в не самое красивое место. Облепленные балконами пятиэтажки, разноцветное утепление, дырявый асфальт и так называемый ЖКХ-арт делают наши спальники некомфортными и пугающими. Но стоит ли сразу винить местных жителей в самоуправстве, и что вообще с этим всем делать?

В большинстве своем, спальные районы – это советские реликты, что далеко не всегда плохо. Их начали строить после войны, когда люди в буквальном смысле жили в бараках и землянках, в то время, как центры городов пополнялись богато украшенными новостроями. Ситуация изменилась после хрущевского указа об излишествах в архитектуре: страна перешла к массовому строительству типового жилья без особых изысков. Так и появились Черемушки – копии московского спальника с широкими улицами, светом и большими дворами. К слову, дворы не смогли благоустроить до конца и в советское время, а после 1991 года они и вовсе оказались один на один с энтузиазмом местных жителей. Как хороши советские спальные районы, можно понять, сравнив их с современной застройкой жилого массива на Гагаринском плато в Одессе, который еще пять лет назад представлялся горожанам элитным районом. К 2019 году местность превратилась в хаотично застроенный высотками район без нужной инфраструктуры, зелени и нормальной дороги.

Застройка Гагаринского плато. Фото – Иван Страхов.

Застройка Гагаринского плато. Фото – Иван Страхов.

Черемушки, как и остальные спальники, никогда не считались элитным районом, и к 2019 году окончательно стали полигоном для экспериментов местных жителей, которые решили взять благоустройство в свои руки. Кто-то захотел расширить свою жилую площадь и достроил балкон, а кто-то вытащил старый диван прямо во двор, чтобы создать своеобразную лаундж-зону. Результат на первый взгляд пугает.

Image Title
Image Title
Image Title

Урбанист Саша Горенюк, впрочем, настроен оптимистично, считая, что попытка облагородить свой двор диванами и старыми журнальными столиками – это, в первую очередь, запрос местных жителей на общение.

Круто, что соседи не  запираются дома в телевизорах, а хотят проводить время на улице. Обычный человек не обязан разбираться в дизайне и урбанистике, чтобы создать у себя во дворе удобное и приятное глазу пространство для игры в домино. Муниципалитет тут тоже не помощник – почти все его силы всегда направлены на центр города. Поэтому житель спального района выходит и оформляет зону для общения с соседями так, как может”, – объясняет Горенюк.

Image Title
Image Title
Image Title
Image Title
Image Title

Запрос на общение – не единственный скрытый плюс самовольного украшения двора. Раскрашенные шины и соседские палисадники говорят о том, что с этим пространством работают жители. Архитектор Максим Васалатий уверен: такой двор сообщает потенциальному преступнику о том, что здесь есть люди, готовые среагировать на попытку правонарушения. Безусловно, это не панацея, но происшествий в таких дворах меньше из-за контроля со стороны местных.

Совсем по-другому специалисты высказываются о самовольных балконах – никто из моих собеседников не видит в этом явлении положительных черт. Разнородные балконы уродуют облик дома, мешают соседям и угрожают безопасности жителей.

Image Title
Image Title
Image Title
Image Title
Image Title

У реконструкции балкона, как правило, две цели: добавить жилого пространства и утеплить квартиру. Появлению новых балконов способствует их дешевизна и множество строительных фирм, готовых взяться за такой ремонт. Подрядчиков на такие работы только в Одессе десятки. Еще примерно столько же контор готовы помочь узаконить новый балкон. Дело усугубляет муниципалитет, для которого спальные районы существуют исключительно в плоскости воды, света и газа. Других проблем там как будто нет.

Image Title
Image Title
Image Title
Image Title

Мы сильно сосредоточены на том, что происходит в историческом центре, забывая, что на тех же Черемушках растут и формируются дети, которые потом не видят ничего страшного в вывеске очередного Космолота на Пассаже. Чему тут удивляться, ведь их детство проходит в границах наливайки, магазина Eva из вагонки и “тетриса” балконов на фасаде дома.

“Надстроенный балкон – это еще и вопрос уважения к своим соседям, ведь он часто перекрывает свет жильцам снизу. А те, в свою очередь, достраивают свой балкон еще длиннее соседского, и это превращается в безумные соревнования”, – говорит Горенюк.

Image Title
Image Title
Image Title

Для того, чтобы это понять откуда берется ЖКХ-арт и балконостроение, нам нужно сесть в машину времени и вернуться в СССР.  “Долгое время у нас не было такого понятия, как публичное пространство, – места, за которое несет ответственность сообщество людей, вынужденных договариваться между собой о том, как это пространство будет выглядеть”, – говорит искусствовед Ольга Балашова.

Вместе с публичным, люди были лишены и частного. Советский человек владел и, как следствие, нес ответственность за очень небольшое количество вещей. А все, что касалось улиц, домов и инфраструктуры, за него решала власть. В 1991 году старые правила рухнули и люди остались перед безграничным выбором частного и общего – отсюда жадное накопление капитала, вещей, хаотичная приватизация. Примерно такой же механизм (но меньших масштабов) срабатывает в тот момент, когда человек приходит изменять публичное пространство – он присваивает его себе, делая палисадник, кастомизируя балкон, вешая картины в подъездах. Все это происходит из-за размытых границ между частным пространством – свою квартиру можно изменять как угодно, пока это не нарушает комфорт и свободу соседей, и публичным, где любые изменения должны регулировать профессиональные сообщества урбанистов, дизайнеров и архитекторов.

Фотографии современных Черемушек – Игорь Гора.

Фотографии современных Черемушек – Игорь Гора.

Ольга Балашова считает, что первый этап излечивания городского пространства – это признание того, что мы больны. Показательно, что сейчас издательство Основы выпускает книжку на английском языке, которая называется “Balcony Chic”. Она состоит из работ фотографа Александра Бурлаки, которые уже давно коллекционирует неоднозначные украинские балконы. Книга документирует уникальный архитектурный феномен, одновременно показывая его обаяние и уродство.

Image Title
Image Title
Image Title

Вполне очевидно, что внешний вид общественного пространства кто-то должен регулировать, но как сделать это таким образом, чтобы не убивать инициативу местных жителей и не превращать все в диктат чужого вкуса? Балашова уверена, что задать правила реконструкции и благоустройства должны профессиональные сообщества: “В вопросах обустройства общественного пространства брать за основу усредненный вкус – не самое удачное решение. Ориентироваться стоит на самых требовательных участников дискуссии – специалистов в области архитектуры и дизайна”. С ней согласен урбанист Константин Емельянов, который уточняет, что дизайн – это всегда диалог, в котором дизайнер обязан быть медиатором и учитывать контекст и запрос людей на изменения.

Image Title
Image Title
Image Title
Image Title

Остановить поток самовольных балконов из вагонки тоже можно, считает Константин, но для этого следует говорить не с заказчиком, а с подрядчиком. “Задача областных и городских департаментов архитектуры повлиять на фирмы, которые делают балконы, задать им единые правила реконструкции и следить за их выполнением. Договориться с подрядчиками элементарно проще, потому что их меньше, чем заказчиков”, – говорит он.

Обычный европейский город, особенно если говорить о северной Европе, зачастую напоминает снимок с фотостока – идеальный, чистый и максимально комфортный для любого жителя. Украинские города скорее состоят из препятствий, как визуальных, так и вполне ощутимых, но именно эти шероховатости создают ощущение жизни. В идеальном украинском городе будущего хочется оставить хотя бы немного человеческой вольности в вопросах внешнего вида нашего пространства. Главное, не переборщить с этой анархией.  

Комментарии