Таина Федосеева
30 мая 2020

История стигматизации менструации: почему тема женской крови тысячелетия была табуирована

В 1978 году американская журналистка Глория Стайнем написала эссе, в котором представила, что в мире внезапно менструация становится уделом мужчин. Что же произойдет? Стайнем пишет: «Ответ ясен: менструация сразу же станет поводом, достойным зависти, и великим признаком настоящей мужественности. Мужчины будут сравнивать и спорить, у кого длиннее и сильнее критические дни. Мальчики будут праздновать начало месячных и хвастаться ими. Разумеется, в культуре будут существовать религиозные обряды специально для этого случая».

Десятилетия спустя компания НКО Wateraid, которая занимается повышением уровня гигиены в развивающихся странах и странах третьего мира, сняла пародию на рекламу тампонов. Авторы ролика, подобно Глории, попытались представить, что было бы, если бы менструировали мужчины, а не женщины. Создатели ролика назвали средство гигиены manpons от man и tampons и представили, как компании стали бы продавать этот продукт мужчинам, придя к тем же выводам: месячные — это для настоящих мужчин, символ здоровья!

Менструация — свидетельство здорового функционирования женского организма и возможности вырастить еще одну жизнь. Как же так получилось, что ее на протяжении веков стигматизировали, а саму тему ежемесячных женских кровотечений старательно замалчивали?

Как пишет социолог Филипп Слатер, древние греки верили, что взгляд женщины во время менструации подобен взгляду Медузы Горгоны и так же способен оборачивать плоть в камень. Плиний в своей «Естественной истории» пошел еще дальше. Он писал:

«Вино скисает, если они проходят мимо, лозы вянут, трава умирает и почки взрываются. Если менструирующие женщины сядут под деревом, то плоды будут падать. Зеркала мутнеют под их взглядом и ножи тупятся».

Почти каждая традиционная религия называла женщину в период менструации нечистой: буддисты верили, что она не должна готовить еду и прикасаться к мужу; мусульмане запрещали переступать порог мечети, поститься, молиться и заниматься сексом с мужем; христиане, в первую очередь православные, также запрещали женщине переступать порог храма, а позже это правило смягчили, просто запретив причащаться и прикладываться к иконам. В Торе сказано просто и лаконично: «Когда у женщины бывает обычное кровотечение, она нечиста семь дней, и всякий, кто коснется ее, станет нечист до вечера».

В Непале до сих пор существует традиция изоляции менструирующей женщины или девочки от всех остальных людей. Ее просто отводят в специальную хижину, в которой она должна находиться до тех пор, пока не «очистится». Этот ритуал называется чхаупади и официально запрещен с 2005 года. При этом все еще практикуется, и известны случаи, когда такая изоляция приводит к печальным последствиям: например, в 2019 году 21-летняя жительница Непала задохнулась в «менструальной хижине» после того, как зажгла там огонь, чтобы согреться. 

Табу, связанные с менструацией, практически универсальны. Как пишут антропологи, все явления, связанные с кровью, всегда балансировали на грани «нечистого» и «священного», крови во все времена придавали особую, магическую и непостижимую силу. Например, во время японско-корейской войны 1592-1598 годов корейский генерал Гвак Чеу носил красную одежду, выкрашенную менструальной кровью девственниц, веря, что темная женская энергия инь превращает его одежду в доспехи, неуязвимые для японского огнестрельного оружия — олицетворения мужской энергии янь. 

Несмотря на такое «полезное применение в быту», основная проблема стигматизации менструации была в том, что люди просто не понимали, что это такое. 

Как пишет исследовательница Екатерина Мишаненкова в своей работе «Блудливое Средневековье. Бытовые очерки западноевропейской культуры», вплоть до начала Нового времени господствовала теория о том, что женская утроба — что-то вроде канализации, которая выводит токсины и грязь из женского тела в форме менструальной крови. В одном тексте 1586 года, например, говорится: «Все врачи согласны в том, что утроба подобна сточной канаве».

В Средние века врачи делились на две группы: одни считали менструальную кровь «ядовитой», концентрированной смесью различных отходов жизнедеятельности и ядов. Другие, наблюдательно заметив, что ежемесячные кровотечения прекращаются во время беременности, считали, что кровь требуется для выкармливания ребенка через пуповину. Клод Томассе в статье «Природа женщины» пишет:

«Считалось, что источником крови в человеческом теле является печень. Как только внутри плода формировалась печень, по вене, соединявшей его с материнским организмом, начинала поступать менструальная кровь, а значит, питание, и так вплоть до момента родов. Появившись на свет, дитя питалось материнским молоком, которое было не чем иным, как измененной менструальной кровью: так обеспечивался щадящий переход от одного вида пищи к другому».

Такое мнение уже было большим шагом вперед, поскольку тему женских кровотечений долгое время стыдливо обходили стороной. Рут Гудман, ведущая специалистка в области британской социальной истории, отмечает: «В популярных балладах много говорится о том, как люди отливают, пердят, блюют, облегчаются, плюют, рыгают и даже извергают семя, но я не нашла ни одной, в которой хотя бы самым завуалированным образом упоминаются ежемесячные истечения крови. О них молчат и в пьесах, и в поэмах, и в сборниках шуток, и в письмах, и в судебных протоколах. Относительно регулярно менструации упоминаются только в небольшом числе медицинских справочников. Даже здесь многие авторы стараются не говорить о женских телах, представляя мужское тело как образец для всего человечества и стесняясь говорить о женском теле, опасаясь “распутства”, словно секс — прерогатива только женского начала». 

Даже ученые труды Средневековья доносили до своих читателей мнение, близкое к тому, что тысячу лет назад писали греки и римляне. Мишаненкова пишет, что в латинском тексте XIII века De secretis mulierum — «О женских выделениях», первоначально предназначенном для наставления клириков относительно появления на свет детей, но быстро приобретшем известность как убедительное философское обоснование мизогинии, даже предполагается, что «если взять волосы женщины, когда у нее менструация, и зимой посадить их в плодородную унавоженную землю, то потом весной или летом, когда их согреет тепло солнца, от них произрастет длинная толстая змея».

«Лучом света в темном царстве» стал Роман Рейнольд, автор «Рождения человечества» — первого трактата по гинекологии на английском языке, вышедшего в 1545 году. Доктор высказал удивительное для своих времен мнение о том, что в менструации самой по себе нет ничего грязного. «Я не знаю у женщин никаких тайных выделений, которые они должны от кого-либо скрывать; ни одна часть женского тела не более и не менее отвратительная, чем мужская», — писал Рейнольд.

Тем не менее табу на упоминание и обсуждение «нечистой темы» было настолько сильно, что месячные не упоминались даже в XIX веке. Историк Лаура Клостерман Кидд из государственного университета Айовы не обнаружила ни единого прямого упоминания менструации ни в дневниках американок XIX века, ни в их письмах или списках того, что следует брать с собой в дорогу. Надо отметить, что до недавних пор менструация была нечастым явлением. До появления современных методов контрацепции женщины репродуктивного возраста едва ли не все время находились в одном из двух состояний — либо были беременными, либо кормили грудью — и испытывали около 160 менструальных циклов за всю свою жизнь. Сейчас женщины успевают пережить более 450 циклов, в связи с чем даже сложилось научное мнение о том, что бесконечные овуляции и менструации являются стрессом для женского организма.

Изобретение прокладок и тампонов и развитие феминистского движения постепенно доносило до общества мысль, что ежемесячное кровотечение  — это нормально и естественно. В 1946 году Уолт Дисней даже презентовал мультипликационный образовательный фильм «История менструации», который посмотрели миллионы студентов и студенток в США. Кроме того, это был первый в истории фильм, где прозвучало слово «вагина».

Но до сих пор реклама стыдливо называет менструацию «этими» или «критическими днями», при этом не стесняясь называть диарею диареей и показывать грибок ногтей. Когда женщины пытаются говорить о менструации спокойно и не иносказательно, они чаще всего получают упреки (в первую очередь от других женщин) в духе «ходить в туалет — тоже естественно», то есть почему-то очень популярно сравнение менструации с дефекацией. Месячные — это все еще стыдно, и неважно, что девочка, которую приучили стыдиться менструации, имеет все шансы вырасти в женщину, которая толком не понимает, как функционирует ее репродуктивная система и все ли с ней в порядке.

«Стигма — одна из наиболее эффективных форм угнетения, потому что она лишает нас возможности комфортно и уверенно говорить о наших собственных телах», — сказала активистка Киран Ганди. В 2015 году она пробежала лондонский марафон без тампона во время месячных, показав, что женщины не должны этого стыдиться.

Стигматизация месячных почему-то совершенно не мешает упоминать предменструальный синдром, когда требуется вроде бы шутливо показать женщине, что ее решения на самом деле продиктованы гормонами, а сама она — что тут поделаешь, период такой — истеричка. 

Последние годы тема менструации выводится из тени: в 2017 году впервые в рекламе прокладок кровь показали красной, а в отделах супермаркетов с предметами женской гигиены уже можно увидеть мужчин, спокойно покупающих своей партнерше прокладки или тампоны и не считающих это чем-то неловким и постыдным. 

Но проблема до сих пор не решена: по данным доклада ЮНИСЕФ и ВОЗ, по крайней мере у 500 миллионов девочек и женщин нет минимальных условий, необходимых для поддержания гигиены и комфорта в период менструации — и это далеко не только из-за бедности. А во многом именно из-за многолетних традиций игнорирования этой темы. 

Иллюстрации — Алина Кропачова

Комментарии