Мужчина, который полтора года охранял территорию нового высотного дома, рассказывает о своей работе: об исповедях жильцов, «раннем развитии» крутых водителей и нюансах оформления на работу. 
Есть различия между работой зимой и летом. Зимой после часу ночи людей немного. Зато летом трафик огромный, потому что люди всю ночь ездят по клубам.
Есть категория жильцов, которые иногда вечером могут прийти к охраннику исповедаться. Это, конечно, не священник, но будка сторожа – тоже своего рода культовое сооружение. К нам приходят разные люди с разными потребностями, жалобами, пожеланиями, делятся бедой, а иногда – радостью. Ко мне как-то приходил молодой прокурор. Сам по себе он хороший человек, ему тоже не нравилось то, что происходит вокруг. Но при этом ему надо остаться прокурором, и у него такая дилемма.
Было несколько драк, которые удавалось разрешить своими силами. Когда тебя оскорбляют, нужно сохранять спокойствие и оставаться корректным. Это работа, связанная с постоянным стрессом.
В случае опасности охранник должен вызвать полицию. Но у нас было негласное распоряжение, что делать это нежелательно, потому что «с этими ментами свяжись…» Понятно, что если есть какое-то серьезное ЧП, с большим ущербом и тяжелыми травмами, то тогда полицию вызывают.
В машине еще была женщина и ребенок лет пяти – они хотели попасть в центр раннего развития, который находится в доме. Но ранее развитие там демонстрировал папаша. После криков он попросил меня подойти поближе. Я подумал, что он хочет дать мне десятку. Но так как он перед этим мне уже нахамил, я решил, что не возьму у него деньги. Однако он достал из бумажника какое-то удостоверение и начал кричать, что он из полиции. Я ответил: «Ну и что, что из полиции?» Он стал кричать, что я тут больше не работаю.
О поисках работы
Мне 50 лет. Так получилось, что я оказался без работы и долго искал что-то в Интернете, отправлял резюме. Когда я говорил с работодателями, их всё устраивало, но как только они узнавали мой возраст, то говорили: «До свидания!». Потом я стал ходить неподалеку от своего дома и узнавать, какую работу можно найти. Хотел уже пойти в дворники, хотя мне эта идея очень не нравилась. Но потом я нашел работу охранника в новострое поблизости.Об обязанностях
Дежурить нужно было сутки через трое. Такой график работы в большинстве охранных фирм. За сутки охранник получает 180 гривен. Я сидел в будке при въезде во двор. Мне нужно было охранять придомовую территорию, поднимать шлагбаум и запускать машины жителей дома, у которых есть пропуск, а также не пускать чужие машины. Еще я смотрел, чтобы вовремя вывезли мусор и никто не заблокировал въезд во двор. Ночью нужно было время от времени обходить придомовую территорию и раз в несколько часов докладывать диспетчеру об обстановке. Есть различия между работой зимой и летом. Зимой после часу ночи людей немного. Зато летом трафик огромный, потому что люди всю ночь ездят по клубам.Об охранной фирме
Наша фирма не крупная, но и не слишком мелкая. Кроме дома, который я охранял, она работает еще с несколькими объектами. В охранных фирмах людей официально не оформляют. Но когда ты идешь на работу, то заполняешь очень много документов. Я, как человек грамотный, привык, что договор составляется в двух экземплярах: один остается у фирмы, а второй – у меня. Когда я попросил копию договора, это застало их врасплох. Сначала те люди, которые занимаются кадрами, говорили, что принесут его потом. Когда я начал спрашивать, а почему потом, они стали куда-то бегать. Потом пришел начальник и сказал мне: «Ты тут никто и фамилия твоя никак, понял? Хочешь работать – работай». И я сказал, что понял. Официально оформлять меня никто не собирался, а все эти заявления и договоры нужны были, если к ним придут с проверкой.О требованиях
Неписаное требование всех фирм – чтобы охранник не пил. Набирают в охрану в основном людей постарше. И даже если приходит кто-то молодой, его не хотят брать, потому что он будет водить в будку девушек, пить и спать. А люди постарше более дисциплинированы. Но если берут пенсионеров, то таких, которые подходят под определение «живой пенсионер» – он еще не рассыпается и может ходить, иногда даже бегать.О форме и спецсредствах
Форму нам выдавали за наши же деньги, которые вычитали из зарплаты. Оружия у охранников нет – мы не полиция. У нас есть перцовый баллончик, но за полтора года я им ни разу не воспользовался, хотя несколько раз мог это сделать.О жильцах дома
В доме, где я работал, живет много прокуроров, высокопоставленных работников полиции. Также много врачей. Медицина у нас бедная, но врачи есть очень богатые. Почти половина жителей дома – это арендаторы. Снять квартиру здесь очень дорого. Среди квартирантов – немало иностранцев, в основном, из арабских стран. Было несколько китайцев – они очень вежливые и дисциплинированные, паркуются только там, где нужно. С ними никогда не было проблем. Уровень жизни обитателей дома можно увидеть по маркам припаркованных машин: это премиум-класс и более дорогой сегмент среднего класса. Есть категория жильцов, которые иногда вечером могут прийти к охраннику исповедаться. Это, конечно, не священник, но будка сторожа – тоже своего рода культовое сооружение. К нам приходят разные люди с разными потребностями, жалобами, пожеланиями, делятся бедой, а иногда – радостью. Ко мне как-то приходил молодой прокурор. Сам по себе он хороший человек, ему тоже не нравилось то, что происходит вокруг. Но при этом ему надо остаться прокурором, и у него такая дилемма.Об ожиданиях жильцов
Жильцы дома очень хотят, чтобы их охраняли красавцы, «морские котики». Такую охрану тоже можно найти, но за неё нужно намного больше платить. А мы выглядим не так молодцевато и презентабельно, и это их раздражает.О коллегах
По сравнению с другими охранниками, я молодой человек. В охране часто работают военные-отставники и бывшие милиционеры. Руководители среднего звена в охранных фирмах тоже, как правило, раньше работали в милиции. Они либо ушли на пенсию, либо их «ушли», и охрана – это их стихия. У некоторых охранников коммунистические взгляды. К ним приходят такие же жильцы дома и вспоминают о том, как хорошо было при Союзе.О стрессе
У наших людей такая культура, что охранник – как и официант, продавец, дворник – считается какой-то низшей ступенью человеческого развития. Когда я надевал форму, очень хорошо ощущал на себе это отношение. Часто бывали случаи, когда жильцы дома не могли поделить между собой место на парковке, кто-то перекрывал выезд. Виновата была, естественно, охрана. Охранник должен быть очень спокойным, иметь железные нервы, потому что охрана виновата во всем. Было несколько драк, которые удавалось разрешить своими силами. Когда тебя оскорбляют, нужно сохранять спокойствие и оставаться корректным. Это работа, связанная с постоянным стрессом.
В случае опасности охранник должен вызвать полицию. Но у нас было негласное распоряжение, что делать это нежелательно, потому что «с этими ментами свяжись…» Понятно, что если есть какое-то серьезное ЧП, с большим ущербом и тяжелыми травмами, то тогда полицию вызывают.О наглых водителях
В доме есть те, кто считает себя крутым. Но так как дом такой, что тут крутые все, крутым быть очень сложно. Помню, однажды подъехала к шлагбауму машина. Я попросил водителя показать пропуск, а в ответ услышал: «Мужик, давай, не умничай. Быстро открыл!». Я в таком случае вдыхаю воздух и выдерживаю паузу. В машине еще была женщина и ребенок лет пяти – они хотели попасть в центр раннего развития, который находится в доме. Но ранее развитие там демонстрировал папаша. После криков он попросил меня подойти поближе. Я подумал, что он хочет дать мне десятку. Но так как он перед этим мне уже нахамил, я решил, что не возьму у него деньги. Однако он достал из бумажника какое-то удостоверение и начал кричать, что он из полиции. Я ответил: «Ну и что, что из полиции?» Он стал кричать, что я тут больше не работаю.После этого водитель оставил машину перед шлагбаумом посреди дороги и побежал во двор. За ним вышли ребенок и жена, кричащая: «Он – не простая полиция, он – из Интерпола!» На что я ответил, что в этом дворе Интерпол – это я.За ними собралось много машин, которые не могли проехать во двор. Водители стали спрашивать у меня, что случилось и почему проезд перекрыт. Я рассказал про этого мужика, который заявлял, что он из полиции и Интерпола. Полицию у нас любят еще меньше, чем охрану, поэтому на меня уже никто не кричал.
О чаевых
Охранников часто обвиняют в том, что они ничего не делают, а только набивают карманы. Если бегать и хорошо всех парковать, на ночь можно поставить левую машину. За это с водителя берут 20 гривен. Но мест на парковке и так мало. Плюс начальство ставит свои машины, за которые они берут деньги сами. Если кто-то в хорошем настроении, может дать на чай. Как-то на Новый год мне подарили бутылку коньяка. Но все чаевые по сравнению с потраченными нервами – это очень немного.Об опасных мечтах
Мечтать надо осторожно, потому что мечты могут сбыться. В детстве я приезжал к бабушке, которая жила недалеко от железной дороги. Когда мы проезжали железнодорожный переезд, мне очень нравилось наблюдать за дежурным. Я подумал, как хорошо вот так работать в будке и поднимать шлагбаум. И вот эта мечта сбылась в 50 лет.
