Игорь Гора
17 августа 2018

Сад земных отвращений. Наш репортаж из курортной Аркадии

Репортер Маяка Игорь Гора провел несколько дней и ночей в Аркадии, чтобы рассказать, чем живет главная ночная тусовка Одессы.

Центральная аллея Аркадии, повсюду плитка, поток людей ползет по кишке со стенками из кафе-мороженых, бургерных, магазинчиков с нелепыми шмотками, баров, аттракционов. Вместе с массами продвигаюсь до ее конца, тут Аркадия делится на левое и правое крылья – с клубами, ресторанами, караоке. От клубов на общественных пляжах установлены настилы и шезлонги, минимизируя тем самым пространство для бесплатного отдыха на песке. Днем из-за этого в Аркадии на пляже контрастно — старушки загорают на советских покрывалах рядом с гламурной публикой на клубных шезлонгах. Контрастно не только на пляжах — одну лавку могут делить красотки в купальниках и спящий бездомный, за поворотом у ресторана готовят шаурму и разливают пиво в пластиковые стаканы, развевающиеся парео скользят перед носом у просящих милостыню, запах еды периодически сменяется запахом канализации. Блеск и нищета. Принимать всю эту безвкусицу как “модное-современное место для отдыха 21 века” могут только в такой же степени безвкусные особи с ужаленными пчелой губами, в шлепанцах с искусственным мехом. На один августовский день в эти декорации привносят жизнь шведские футбольные фанаты. Они заполнили заведения и пляжи, выпивают тут и там, блистают своими татуировками и улыбками. Мелькает надежда, что они разнесут все вокруг, но они слишком цивилизованны для этого, и даже в состоянии сильного алкогольного опьянения просто радостно поют песни и громко смеются. У арки в Аркадию фанатов забирают и увозят на стадион автобусы. Большая толпа мнется на пятачке, окруженная скелетами строящихся высоток, огромными выцветшими рекламными баннерами и полицией. Перед ними стыдно за такой городской пейзаж, хочется чтобы после матча они хорошенько залили шары и забыли все, что видели здесь. Оказавшись в ночной Аркадии, начинаешь понимать, почему Одесса считается городом для секс-туризма. Вокруг много проституток разного возраста, форм и степени изношенности – они трутся у клубов, на лавочках, на входе у арки, на аллее, прогуливаются по Аркадии парочками, по одиночке и стайками. Не прочь познакомиться для приятного времяпровождения и отдыхающие курортницы, и одесситки. Девушки приезжают отрываться, надевают свои лучшие платья, делают селфи для своих инстаграм-блогов, открывают на камеру шампанское в облаке из надувных шариков. За такими прелестями и приезжают сюда иностранцы, в основном восточной наружности, и с легкостью находят желаемое. Скоро процесс станет еще удобнее – на центральной аллее пожертвуют частью торговых павильонов и воздвигнут семиэтажный отель, можно будет спускаться за куртизанками как за хлебом в магазин в своем доме, оставаясь в халате и тапочках. Пока не все так гладко — месяц назад в районе Аркадии в номере мини-отеля на двадцать первом этаже были найдены тела двух эстонцев. При них – алкоголь, кристаллическое вещество белого цвета в пакетике и пустые упаковки от средства для повышения потенции. Что их убило — клофелинщицы или та дрянь, которую им продали как кокаин — загадка. Кокаин может оказаться “солью”, милая девушка — клофелинщицей, а одно из летних кафе со сменой времени суток может трансформироваться в стрип-клуб. Около десяти часов вечера работники кафе выносят часть столиков, чтобы освободить место для танца, проемы затягиваются баннерами с изображениями стриптизерш в разных образах и молодого мужчины в шляпе, который выдувает дым от кальяна на задницу в стрингах, растянувшись на диване. Становится понятно предназначение шеста в проходе общепита. На улице устанавливают рекламный стенд с подсвеченным изображением блондинки в нижнем белье и чулках с подвязками, она держит табличку “Strip-club”. Вход занавешивается красным бархатом, возле него на табурет садится охранник. На инстаграм-канале стрип-клуба есть видео, где стриптизерша растянулась по всему столу в шпагате и трется о деревянную поверхность промежностью, окруженная теплыми улыбками сидящих за ним шестерых турков. Этот ролик стоило бы демонстрировать на экранах обедающим там семьям. Возле стрип-клуба стоят две лошади, на них предлагают прокатиться девушки, которые сидят между лошадьми на асфальте. Они едят пиццу и запивают пивом. У коня вывалился член, одна из девушек, развернувшись в пол-оборота, бьет его хлыстом. Над головами проплывает клоун на ходулях, мимо сквозь толпу пробежали четыре охранника, как оказалось – в погоне за нарушителем. Вот уже через минуту его волокут под руки обратно, он упирается, падает на зад и отказывается идти. Какое-то время его крутят и бьют, мужчина кричит и пытается вырваться. Сочувствующие жрицы любви с лавочки охают и просят охрану отпустить парня. Получают ответ, что разбойник порезал каких-то девочек. Неподалеку от этой возни с лотка продают все для курения марихуаны — разноцветные бонги, трубки, гриндеры для измельчения шишек. Таких лотка тут два, днем с них продают детские игрушки, а ночью — бонги. Гибкий рынок, подстраивавающийся под спрос. Общественный туалет за пределами аллеи здесь – советский, выкрашенный в белый цвет сарай с зелеными буквами М и Ж. Туалетную бумагу надо отматывать на входе, за которым следит нерушимая бабушка. Вот мужчина с красивым загаром и в модной майке с блестками отматывает около полуметра и исчезает внутри помещения. Напротив одного клуба лежит большая куча лошадиного навоза, возле входа пиджейка в латексе призывно танцует на подиуме над головами зевак, в окружении экранов и вывесок с курсом валют. Клубный зазывала стоит с микрофоном в одной руке и трубкой кальяна в другой, он выпускает клубы дыма и громко оповещает всех о том, что девушки сегодня могут войти в клуб бесплатно и насладиться внутри “превосходным кальянчиком”. Мимо бредут три молодых бомжа, двое останавливаются у летнего караоке-бара, третий, не замечая этого, плетется дальше, не реагируя на окрики друзей. Внутри в обнимку танцуют араб в возрасте и местная африканка. Работница бара исполняет песню Адель “Hello”. Бомжи, опершиеся о поручни кафе со стороны улицы, на последних нотах вместе с посетителями начинают аплодировать и выкрикивают комплименты хриплыми голосами. В Аркадии хватает пунктов обмена валют, у них выстравиваются очереди, иностранцы охотно расстаются с деньгами, жаждая развлечений. Рядом с одним из обменников точка с необходимыми благами для отдыхающих — шаурмой, хот-догами, пивом и сухариками. Соседствуют две очереди — одна в дорогих рубашках и поло, с хорошими часами, меняющая хрустящие бумажки иноземных валют на валюту национальную, вторая — местами на голом торсе, меняющая национальную валюту на эти самые блага. Между ними выбрал себе стратегически выгодную для прошения милостыни точку инвалид-колясочник, он курсирует между этой точкой и кассой клуба “Ибица”, где тоже есть обменник, катится среди длинных ног на высоких каблуках и платьев со стразами, в стробоскопическом свете и отблесках спортивных мотоциклов. Доносится голос Насти Каменских, она просит зал подпевать ей “Этооо мооояяя нооочь”. Мотоциклов с десяток, они катают желающих за деньги — с ревом расстворяются в ночной Трассе Здоровья. Трассу и Аркадию патрулируют нацгвардейцы, по трое, в основном прессуют молодежь, распивающюю спиртное на лавочках Трассы. На распитие алкоголя из горлышка ста метрами дальше в водовороте аркадийского шапито внимания они не обращают. Один из аттракционов на аллее выполнен в форме замка, из нарисованных окон смотрят демонические создания, посередине большая надпись “кровью” “Monster castle”. Стоит поднять голову, чтобы увидеть на холме более крупный “Monster castle” — жилой комплекс Аркадийский Дворец, пестреющий множественными баннерами об аренде квартир. Мне сложно представить, сколько ночных бабочек порхает по краткосрочно снимаемым в нем апартаментам. Во Дворце накрывали наркопритон. Дворец не ровен час, как съедет с холма с оползнем. От него в левое крыло Аркадии, прямо к клубу “Итака” ведет широкая лестница, площадки которой обильно завалены мусором. По ней спускаются четыре девушки, они разговаривают на ломаном английском, демонстрируя потенциальным клиентам, что они “спикинг инглиш”. У подножия лестницы предлагается выиграть деньги в конкурсе, сбив мячом сразу две пластиковые литровые бутылки с колой, установленные на расстоянии сантиметров двадцати друг от друга. Пролетают футбольные мячи, мячи силиконовых грудей, мячи сверкающих лысин. Летят в груши кулаки, проверяющие силу удара, и летит по аллее квадрат из охранников с важными гостями в нем. Перед глазами калейдоскоп безобразия. Зажмуриваюсь и воображаю, как аттракцион “Бомбер” — тридцатиметровая балка, раскучивающая в вертикальной плоскости кабинки с людьми, отрывается от основы и улетает в море, где скользя в глубины сквозь толщи воды, пробуждает в морской пучине древнего ящера Годзиллу. Дальше рисуются кинотеатральные сцены разрушений, Годзилла шагает по модным клубам, одной лапой стоит на испанском острове в Средиземном море, другой — на греческом острове в Ионическом. Мощным ударом хвоста сметает Аркадийский Дворец на аллею, масса из бетона и стекла накрывает крошечные фигурки. Он движется в сторону строек и высоток. P.S. Во время моих наблюдений ночью меня пытались ограбить у ротонды и той же ночью меня, на велосипеде выезжающего с Аркадийского круга, сбил водитель восточной наружности на литовских номерах, но это уже другая история. Текст и фото  — Игорь Гора.
Комментарии