Этичность и эффективность терапии вызывают вопрос, как и то, какой урон психике человека она способна нанести. Сейчас Гейм пытается смириться с вредом, который нанес людям, и недавно дал большое интервью изданию The Post and Courier. Пересказываем его.
Сейчас Маккрею Гейму 51 год, в течение двух десятилетий он возглавлял Hope for Wholeness (дословно это выражение можно перевести, как «Надежда на целостность») — программу конверсионной терапии на основе веры в штате Южная Каролина. В ноябре 2017-го мужчину уволили, а спустя несколько лет он сам признался в гомосексуальности.
«Конверсионная терапия — это не просто ложь, а очень вредная ложь, основанная на вредной рекламе. Я был религиозным фанатиком, который ранил людей. Люди говорили, что они пытались покончить с собой из-за меня и того, что я им сказал. Я знаю, они находятся на терапии из-за меня», — рассказывает Гейм The Post and Courier.
На данный момент мужчина уже виделся и говорил с несколькими жертвами своей методики, а также опубликовал письменные извинения на странице в Facebook. Маккрей Гейм призывает прекратить попытки изменения сексуальной ориентации. Хотя он и осуждает эту практику, мужчина все еще уверен, что Hope for Wholeness может подойти тем, кто считает, что «гомосексуальность не совместима с верой».
Сам Маккрей Гейм родом из баптистской семьи. Он признается, что, будучи ребенком, носил одежду сестры и чувствовал себя изолированным от других мальчишек. В школе, по его словам, одноклассники издевались над его женственными повадками, называя «МакГей». К 11 годам Гейм начал понимать, что его могут привлекать другие мальчики. Смущенный и стыдящийся, он держал свои чувства в себе до 18 лет, пока не переехал от матери.
Начав жить один, Гейм сошелся с мужчиной старше себя на 20 лет — их отношения длились три года. «Я был потрясен. У меня были бабочки в животе. Я разговаривал с людьми, чьи истории были очень похожи на мою», — так Гейм описывает, как впервые попал в гей-клуб.
Несмотря на то, что мужчина почувствовал небывалую свободу, у него начали случаться приступы паники и нервные срывы. Такое состояние он воспринял, как знак, что идет в неправильном направлении. Летом 1993 года Гейм присутствовал на конференции для евангельских христиан, где зарыдал возле кафедры, молясь о спасении.
«На мой взгляд, гомосексуальность и христианство не сочетались», — объяснил Гейм. После женитьбы самой первой его мыслью было: «Теперь я могу попасть в рай, а не в ад». Со своей женой Джули он познакомился в церкви, сейчас у них двое взрослых детей, и она знает, что ее бывший супруг — гей.
По словам Гейма, он был честен с женой с самого начала. Много раз, когда она заставала его за просмотром гей-порнографии, Маккрей обещал, что сожжет эти журналы. Переломный момент настал, когда Гейм сознался, что у него был роман с мужчиной.
Но даже после этого мужчина не перестал консультировать представителей ЛГБТ-сообщества и вести терапию по изменению сексуальной ориентации. По его словам, они работали по специальной методике: если вы определите причину своего влечения, сможете научиться подавлять его.
Параллельно с этим Гейм сам пытался подавить свою гомосексуальность: он даже отправил письмо владельцам магазина, где покупал гей-журналы. В конверт он положил фотографию жены и умолял продавцов никогда не иметь с ним дело.
Точно неизвестно, сколько людей прошло коррекционную методику Гейма. Есть только одна запись, которая дает представление об охвате Hope for Wholeness: в 2007 году организация провела 528 консультационных сессий и не менее 60 групповых встреч. «Я создал все это, и мы навредили поколениям людей», — сказал Гейм о своем проекте.
Когда мужчина совершил каминг-аут, он готовился к ответной реакции. До сих пор Гейм получает гневные сообщения на Facebook от людей, которые говорят, что они были травмированы Hope for Wholeness. Он получает грубые комментарии даже в приложениях для знакомств геев. «Вы этого не заслуживаете», — пишут они, имея в виду то, как легко он сознался в своей гомосексуальности.
В конце статьи Маккрей Гейм признается, что понимает, что для многих людей извинений не хватит. Вероятно, он будет извиняться до конца своей жизни.
