«Четко похороны провели». Как Харьков попрощался с Геннадием Кернесом

Кернеса начали отпевать в 7 утра в Благовещенском соборе — накануне возле него установили большой экран. На нем транслировалась служба, видимо, предполагалось, что достаточно много людей придет посмотреть. Но их немного в сравнении с тем, что будет происходить через несколько часов.

Возле Харьковского театра оперы и балета —  огромная вереница пуховиков и масок, где-то посередине обычно спрятан человек с букетом цветов. Улица Сумская перекрыта, коммунальщики щедро посыпают пространство песком — не каждый скорбит с помощью слез, кто-то просто выполняет свою работу, как и хотел покойный начальник.

Здание театра делит помещение с разными заведениями — в другой день здесь можно выпить крафтовое пиво и покурить кальян. Сегодня они закрыты — люди нашли другое развлечение.

По данным полиции, на прощание с Кернесом пришло около 100 тысяч человек: очередь прошла через парк Шевченко и памятник 50-й параллели, символ того, что Харьков — самый крупный город на этой отметке.

В вестибюле театра красно и холодно. Две лампы УФО греют только одну часть возле гроба — с этой стороны попрощаться приходят политики и приближенные к покойному мэру: Геннадий Труханов, Борис Филатов, Виталий Кличко, Юрий Бойко. Способ отопления выглядит немного комично, учитывая, что долгие годы у театра были долги за тепло — только в прошлом году их погасили из госбюджета.

Звуки оркестра ударяются о советские мозаики с изящными балеринами, на ступеньках стоят десятки венков: от СБУ, прокуратуры, компании «Эпицентр», Turkish Airlines, КП «Харьковский метрополитен», от неких гимнасток, Владимира Гройсмана, Одессы и одесситов, гостиницы «Националь», которой владел Кернес и где жил последние годы.

Струйка красных роз равномерно движется к гробу — пришедшие выглядят максимально неоднородно: здесь женщины в пушистых шубах, дети в шапках яркой вязки, бритые налысо мужчины, подростки, снимающие сториз, и субтильные старики с грязными пакетами. Многие кланяются гробу и плачут. «Четко похороны провели», — резюмирует парень рядом. Красно-черная повязка выдает в нем одного из причастных к организации похорон.

Каждые несколько минут мужчины в перчатках забирают охапки роз возле гроба — красную массу несут на улицу и складывают в старый грузовик, который, наверное, никогда не видел такого внимания.

С Геннадием Кернесом, умершим от осложнений из-за коронавируса, прощаются в открытом гробу. Люди любят истории известных людей, а еще больше любят их лица — даже если их тщательно загримировали в ритуальной службе. «Ты видела, шо делается, он вообще как другой человек выглядит», — говорит женщина, с восторгом выбегая из здания.

Прощание продлевают на полчаса, площадь возле театра наполнена голосами людей и самого Кернеса — на экране периодически транслируют нарезку его выступлений. «С праздником!» — в какой-то момент говорит городской голова.

Гроб выносят из огромного советского театра, величественного и вечного — на его фоне деревянный прямоугольник как будто теряется. Звучат аплодисменты и крики «Спасибо». «О, поместился», — слышен голос в толпе, когда дверь катафалка захлопывается.

Вдоль второго кладбища по улице Пушкинской выстроились люди с цветами — они взглядами провожают кортеж. Учитывая, что каждый из них держит в руках стандартные две гвоздики, скорее всего, их акция была организована заранее.

На кладбище идет снег, приглашенный музыкант кутает скрипку в полотенце, журналисты бегут через могилы героев Второй мировой на центральной аллее — телеканалам нужно выбрать удачный ракурс для съемки.

Все вокруг пахнет еловыми иголками — в другой ситуации эта фраза описывала бы новогоднее настроение. Иголками покрыты земля, холм возле могилы и все пространство вокруг. Чтобы вырыть могилу, накануне здесь пришлось срубить большую ель.

Могила Кернеса находится на Аллее заслуженных харьковчан, возле места погребения его коллеги — Евгения Кушнарева, бывшего мэра Харькова, погибшего во время охоты в 2007-м. С ним прощались в том же театре, но собралось только 10 000 человек.

Советский мемориал героям Второй мировой войны на метр усыпан цветами — сотрудницы ритуальной службы в грубых костюмах total-black вытряхивают куски роз из оберточной бумаги. Два солдата в строгих шинелях смотрят из-под каменных бровей.

Между могил рядовых солдат ставят венки для «Геннадия Адольфовича». Когда заносят очередной — по замерзшим плитам волочится лента с надписью «Вельмишановний». На морозе цветы начинают увядать.

Жена Геннадия Кернеса — Оксана Гайсинская — кладет в гроб его очки, парень рядом снимает это в трансляцию Instagram, пока что ее смотрит только один зритель. «Девочки, его в могилу уже кладут, что ли?» — громко говорит бабушка сзади. Все неловко молчат.

Из колонок играет типичная грустная музыка, над кладбищем взрываются салюты — на белом небе не видно вспышек, слышен только равномерный звук. Все выпадают из коллективного транса и начинают вертеть головами. Старики рядом ссорятся: бабушка не хочет бросать песок в могилу Кернеса, а муж в растянутой маске уговаривает ее приобщиться к событию.

Люди взбираются по горке из песка, чтобы лучше видеть, как гроб кладут в яму, под елкой лежат лопаты и охапка роз — сегодня их воспринимают как должное. Работники кладбища по-деловому расталкивают оставшихся людей, суетятся и топчутся по могилам. Надо закопать яму, хватит скорбеть. Здесь каждый должен выполнять свою работу.

Люди уходят с кладбища — все закончилось. На перекрестке рядом с кладбищем шумно прощается компания стариков, у одного в руках гвоздика. Интересно, были ли они только что на похоронах?

Садимся в такси. По дороге на глаза попадаются знаменитые харьковские урны — железный круг, на нем висит пакет. Их стали устанавливать здесь при Кернесе. Кто знает, сколько после мэра они смогут простоять.