Рассказываем на основе материала Aeon, что представляла из себя анорексия в две относительно отдаленные друг от друга эпохи, как ее исследовали и что известно на данный момент о главном расстройстве пищевого поведения в современности.
О, святая анорексия!
В XIII веке средневековые итальянские монахини начали сознательно отказываться от приема пищи. Как пишет историк Рудольф Белл в книге «Святая анорексия», феномен назвали anorexia mirabilis. Исследователь проанализировал данные вплоть до XX века, изучив в том числе сборник Bibliotheca Sanctorum, который содержит перечень из 30 000 святых и составлен около 300 учеными. Белл обнаружил, что в сборник внесена 261 женщина (из живших на Аппенинском полуострове) в качестве «святых, благословенных, почитаемых и слуг Божьих». И хотя исторические данные полны пробелов, Белл предполагает, что около 170 из них демонстрировали признаки анорексии.
Среди них встречаются влиятельные личности женщин-мистиков: Анджела из Фолиньо, создавшая литературный памятник католической мысли, Колумба из Рьети, служившая настоятельницей церкви в Перудже, и Клара Ассизская — основательница ордена клариссинок и одна из первых последовательниц Франциска Ассизского, основателя знаменитого нищенствующего ордена. К местам их захоронений стекались паломники, реликвии и мощи почитались, а сама католическая церковь неоднократно выставляла женщин в качестве образца для подражания. Прихожане с восторгом и ужасом слушали проповеди про их необыкновенную преданность Богу, проявляемую через умерщвление плоти.
Одной из самых знаменитых святых монахинь с анорексией считается Екатерина Сиенская, оставившая множество писем и мистическое сочинение «Диалоги о Провидении Божьем». Монахиня вела аскетичный образ жизни, неоднократно испытывала мистические переживания. Церковь даже нарушила завет апостола Павла, запрещающий женщинам проповедовать и обращаться к собраниям, и разрешила Екатерине проводить проповеди. Впоследствии она была причислена к лику святых католической церкви и признана одной из Учителей Церкви среди женщин. Кроме того, ее сочинения, как считается, закончили дело Данте — превратили итальянский язык в литературный.
Согласно биографическим рассказам ее духовного наставника Раймонда Капуанского, Екатерина родилась в семье красильщика. С шести лет стала переживать мистические видения — Христа, сидящего на императорском престоле в одеждах понтифика, в окружении апостолов Петра, Павла и Иоанна Богослова. Молитвы заменили ей игры, она «искала укромные места, где бичевала себя» и побуждала детей к тем же ритуалам.
В 15 лет ее скудный рацион состоял из небольшого количества хлеба и сырых овощей. Спустя пять лет, сопровождавшихся смертью отца и большим количеством мистических видений, Екатерина отказалась от хлеба и питалась гостией (Евхаристический хлеб в католицизме латинского обряда, а также англиканстве и ряде других протестантских церквей.) во время Святого Причастия. К 33 годам монахиня скончалась от истощения. Как утверждает Раймонд, в последние годы Екатерина испытывала физическое отвращение к еде.
«Если она заставляла себя поесть, то тело ее испытывало невыносимые страдания, а пищеварение отказывалось работать, пища покидала ее с той же натугой, как и оказалась внутри».
Другими словами, Екатерина провоцировала у себя рвоту с помощью веточек фенхеля и других горьких трав. Несмотря на это, святая демонстрировала активность до конца своих дней. По словам Раймонда, «ей было неведомо значение слова усталость».
Таким образом, об анорексии знали задолго до появления первых медицинских заключений, составленных в конце XIX века, и собственно самого термина, собранного из греческих слов «не» и «стремление или позыв к еде». Авторство которого, кстати, до сих пор вызывает дебаты в некоторых медицинских сообществах, на него претендует англичанин Сэр Уильям Галл и француз Эрнест Шарль Ласег.
Впрочем, средневековая и современная анорексия разнятся в вопросах диагностики. В наши дни под анорексией разумеют расстройство пищевого поведения, вызванное страхом перед ожирением и нарушением восприятия собственного тела, приводящее к потере веса.
Случаи средневековой анорексии обходят стороной последние два момента. Например, Екатерина Сиенская отказывалась от пищи в духовных целях, противопоставляя тяжесть человеческого тела чистоте невесомой души.
Тем не менее помимо основных симптомов и признаков у «святой анорексии» есть и другие сходства с ее современной формой. В частности, от нее страдали преимущественно женщины (хотя не следует забывать о христианских аскетах), расстройство обычно проявлялось в период, близкий к половому созреванию, при этом большинство средневековых монахинь демонстрировали высокий уровень физической активности. Последнее, возможно, связано с личностными характеристиками, присущими людям с расстройством питания: перфекционизм, стремление к одиночеству и самоограничениям. К тому же в наши дни многие люди с анорексией демонстрируют тягу к самоповреждениям, как и святые.
К сожалению, культурная и временная пропасть слишком велика, чтобы оценивать исторические прецеденты с точки зрения современной психиатрии. Но, как считает нейропсихолог Пол Брокс, можно попытаться провести параллели, чтобы расширить наше понимание расстройств пищевого поведения.
Природа отвращения и история его изучения
У историка Рудольфа Белла есть свое социологическое объяснение взаимосвязи обеих форм анорексии. По его словам, их можно считать разновидностью самоконтроля и самоутверждения у женщин, которые находятся под давлением патриархальных структур. Проще говоря, анорексия — средство самоидентификации.
Брокс же полагает, что причины анорексии вмещают в себя целый комплекс факторов: биологию, психологию и социологию. В первом случае отследить причины и последствия анорексии сложно из-за колоссального влияния, которое расстройство оказывает на организм. Однако некоторые генетические и физиологические исследования свидетельствуют о том, что нарушения при выработке серотонина могут спровоцировать развитие расстройства питания и усугубить это состояние.
Дело в том, что нейромедиатор серотонин, который еще называют «гормоном счастья», влияет на уровень тревоги и обсессивное поведение, а также регулирует аппетит. Существуют доказательства, что искажение образа собственного тела связано с нарушениями в схеме тела. В психологии схема тела — это выстраиваемое мозгом представление о модели тела, определение его границ, формирование знаний о нем как о едином целом. По словам Брокса, любой человек, поработавший в неврологических отделениях, не понаслышке знает, что эта структура легко деформируется.
Психологическая модель объяснения анорексии включает набор темпераментных, когнитивных и эмоциональных характеристик, которые гипотетически могут послужить причиной анорексии, однако исследователи пока что еще не выявили четкой причинно-следственной связи.
Брокс описывает среднестатистического человека с анорексией следующим образом: интроверт-перфекционист с высокой мотивацией и целеустремленностью, а также с эмоциональными нарушениями и навязчивыми состояниями. Нередки случаи, когда анорексия сопровождается депрессией, хотя уместнее использовать термин ангедония — невозможность получать удовольствие.
Долгое время исследователи указывали на страх в качестве причины анорексии, и совсем недавно сюда затесалось отвращение. Психологи и психиатры привыкли игнорировать эту эмоцию, но существуют убедительные доказательства, что в патогенезе депрессии, некоторых фобий и форм обсессивно-компульсивного расстройства особая роль отводится чувству отвращения.
Брокс полагает, что отвращение может быть ключевой эмоцией в развитии анорексии как в Средневековье, так и в наши дни. Вот его версия: чувство физического отвращения развивается в результате биологических и культурных факторов, формируя противоречие между телом и разумом. И если средневековая анорексия отождествлялась с поисками духовной чистоты, то в основе современной анорексии лежит искаженное представление о физическом совершенстве. Тем не менее в обоих случаях разум превалирует над телом. Отвращение порождает ненависть к себе и стыд, а эти эмоции, как полагает Брокс, главные триггеры анорексии в любой эпохе.
Одним из первых ученых, начавших заниматься природой отвращения, можно назвать Чарльза Дарвина. В своей книге «О выражении эмоций у человека и животного» знаменитый натуралист описывает отвращение как «нечто противное нам по вкусу», проводит взаимосвязь между выражением лица и чувствами, сравнивает проявление отвращения в различных культурах.
Долгое время отвращение считалось базовой эмоцией, не требующей подробного изучения, пока американский психолог Пол Розин и его коллега Эйприл Фэллог не заинтересовались ею в конце 1980-х. Исследователи считают, что в основе отвращения лежит ощущение появления во рту чего–то такого, что считается отвратительным или распространяющим заразу. Подробнее об этом можно прочитать в их научной работе.
Розин и его коллеги полагают, что чувство отвращения в нашем организме не только отвечает за реакцию на испорченную или невкусную пищу, но и формирует защиту от угрожающих обстоятельств в различных средах: физической, социальной и моральной.
Сейчас объясним на языке эволюции. Чувство отвращения появилось для защиты организма от вредных и невкусных веществ. Затем оно усложнилось, проходя через биологическую и культурную эволюцию, и взяло на себя роль буквально телохранителя от заражений и болезней. И впоследствии перешло в моральную сферу, где уже начало регулировать наше поведение. Поэтому Розин и его коллеги считают отвращение эмоцией тела и души.
Но есть ли здесь место святой анорексии? Ученик Розина и социальный психолог Джонатан Хайдт в своей книге «Гипотеза о счастье» тесно связывает отвращение с феноменами, противоречащими божественному. Ученый проанализировал священные тексты основных религий и обратил внимание на критику аспектов, касающихся непосредственно тела: еда, мастурбация, секс, менструация, гигиена. Все эти вещи в религии отождествляются с отвращением. Большинство конфессий старались свести к нулю напоминания о нашей животности, смертности, тварности. Недаром во многих религиях встречаются ритуалы очищения.
Хайдт сравнивает эволюцию отвращения с лестницей Иакова: внизу животная бренная сущность, на вершине божественная чистота, и человек должен двигаться по ней наверх. Такое противопоставление, как считает Брокс, можно назвать утешением перед одним из основных и тревожных аспектов нашей природы — все мы смертны.
И тут уместно вспомнить антрополога и психолога Эрнеста Беккера, который утверждал, что человеческая цивилизация — это своего рода сложный механизм защиты от осознания, что каждый из нас когда-то умрет. В своей книге «Отрицание смерти» исследователь высказывает гипотезу, что большинство наших увлечений, занятий и действий в целом, охватывающих искусство, религию, политику, — это попытка приобщиться к коллективному бессмертию, успокоить себя перед неизбежной участью.
Существует не так уж много исследований, которые связывали отвращение с современной анорексией, однако Брокс уверен, что именно этой линии стоит придерживаться. Он приводит в пример исследование Рут Аарони и Марианны Герц из Центра психического здоровья Копенгагена, проведенное в 2012 году. Они обнаружили у людей с анорексией повышенное эмоциональное переживание отвращения, в частности к еде и продуктам жизнедеятельности.
Как обнаружил в 2017 году психолог Лайс аль-Шаваф из Университета штата Колорадо, это чувство свойственно больше женщинам, чем мужчинам. Брокс полагает, что отвращение тесно связано с анорексией на многих уровнях — от нейроанатомического до социокультурного. Например, встречаются свидетельства, что анорексия связана с различиями в структуре и островковой доле мозга, которая играет ключевую роль в регулировании ответных реакций на отвращение, а также в восприятии вкуса и в самоосознании. На психосоциальном уровне отвращение и чувство стыда часто возникают в условиях, когда не удается поддерживать определенные культурные стандарты, особенно у женщин.
Современная западная культура устанавливает строгие стандарты внешности, требуя от женщины стройности. И такой идеал недостижим для большинства. Так отвращение и стыд к себе генерируется перед страхом вызвать аналогичные чувства в свой адрес со стороны посторонних.
Есть ли надежда на лечение?
Большинство людей, страдающих от анорексии, редко получают хоть какое-либо лечение на ранних стадиях заболевания. Врачи интересуются, как правило, тяжелыми формами, которые могут представлять опасность для жизни.
Как категорически заявили редакторы Оксфордского справочника расстройств пищевого поведения, надежного лечения анорексии не существует.
Психотерапевтические подходы, будь то когнитивно-поведенческие или психодинамические терапии, по-разному сфокусированы на мыслительных процессах, лежащих в основе поведения пациента во время еды и отношения к собственному телу. Но у отвращения, как и любой другой базовой эмоции, имеются нейробиологические глубинные корни, возникающие из комплекса автоматических и неосознанных ассоциативных механизмов обучения, которые устойчивы к терапевтическим приемам.
Как полагает Брокс, анорексия возникает в результате конфликта между двумя аспектами нашего бытия — физическим и ментальным. Несомненно, причины анорексии многофакторны, но отвращение, как заявляет ученый, может оказаться путеводной нитью в клубке биологических, психологических и социальных факторов, которые в совокупности создают это странное и разрушительное расстройство.
Иллюстрации — Wiki Commons.
